498240d0     

Паустовский Константин - Мещёрская Сторона



Константин Георгиевич Паустовский
МЕЩЁРСКАЯ СТОРОНА
Повесть
ОБЫКНОВЕННАЯ ЗЕМЛЯ
В Мещёрском крае нет никаких особенных красот и богатств, кроме лесов,
лугов и прозрачно-го воздуха. Но все же край этот обладает большой
притягательной силой. Он очень скромен - так же, как картины Левитана. Но в
нем, как и в этих картинах, заключена вся прелесть и все незамет-ное на
первый взгляд разнообразие русской природы.
Что можно увидеть в Мещёрском крае? Цветущие или скошенные луга,
сосновые боры, поемные и лесные озера, заросшие черной кугой, стога,
пахнущие сухим и теплым сеном. Сено в стогах держит тепло всю зиму.
Мне приходилось ночевать в стогах в октябре, когда трава на рассвете
покрывается инеем, как солью. Я вырывал в сене глубокую нору, залезал в нее
и всю ночь спал в стогу, будто в запертой комнате. А над лугами шел
холодный дождь и ветер налетал косыми ударами.
В Мещёрском крае можно увидеть сосновые боры, где так торжественно и
тихо, что бубенчик-"болтун" заблудившейся коровы слышен далеко, почти за
километр. Но такая тишина стоит в лесах только в безветренные дни. В ветер
леса шумят великим океанским гулом и вершины сосен гнутся вслед пролетающим
облакам.
В Мещёрском крае можно увидеть лесные озера с темной водой, обширные
болота, покрытые ольхой и осиной, одинокие, обугленные от старости избы
лесников, пески, можжевельник, вереск, косяки журавлей и знакомые нам под
всеми широтами звезды.
Что можно услышать в Мещёрском крае, кроме гула сосновых лесов? Крики
перепелов и ястребов, свист иволги, суетливый стук дятлов, вой волков,
шорох дождей в рыжей хвое, вечерний плач гармоники в деревушке, а по ночам
- разноголосое пение петухов да колотушку деревенско-го сторожа.
Но увидеть и услышать так мало можно только в первые дни. Потом с
каждым днем этот край делается все богаче, разнообразнее, милее сердцу. И,
наконец, наступает время, когда каждая и на над заглохшей рекой кажется
своей, очень знакомой, когда о ней можно рассказывать удивитель-ные
истории.
Я нарушил обычай географов. Почти все географические книги начинаются
одной и той же фразой: "Край этот лежит между такими-то градусами восточной
долготы и северной широты и граничит на юге с такой-то областью, а на
севере - с такой-то". Я не буду называть широт и долгот Мещёрского края.
Достаточно сказать, что он лежит между Владимиром и Рязанью, недалеко от
Москвы, и является одним из немногих уцелевших лесных островов, остатком
"великого пояса хвойных лесов". Он тянулся некогда от Полесья до Урала. В
него входили леса: Чернигов-ские, Брянские, Калужские, Мещёрские,
Мордовские и Керженские. В этих лесах отсиживалась от татарских набегов
древняя Русь.
ПЕРВОЕ ЗНАКОМСТВО
Впервые я попал в Мещёрский край с севера, из Владимира.
За Гусем-Хрустальным, на тихой станции Тума, я пересел на поезд
узкоколейки. Это был поезд времен Стефенсона. Паровоз, похожий на самовар,
свистел детским фальцетом. У паровоза было обидное прозвище: "мерин". Он и
вправду был похож на старого мерина. На закруглениях он кряхтел и
останавливался. Пассажиры выходили покурить. Лесное безмолвие стояло вокруг
задыхавшегося "мерина". Запах дикой гвоздики, нагретой солнцем, наполнял
вагоны.
Пассажиры с вещами сидели на площадках - вещи в вагон не влезали.
Изредка в пути с площадки на полотно начинали вылетать мешки, корзины,
плотничьи пилы, а за вещами выскаки-вал и их обладатель, нередко довольно
древняя старуха. Неопытные пассажиры пугались, а опытные, скручивая козьи
нож



Содержание раздела