Певзнер Керен - Смерть Саксофониста
КЕРЕН ПЕВЗНЕР
СМЕРТЬ САКСОФОНИСТА
Приглашение на свадьбу было отпечатано на бархатистой тисненой бумаге с
золотым обрезом. Оно представляло собой шедевр полиграфического китча. Там
имелось все: и целующиеся голубки, и купидоны с натянутыми луками, и розы с
шипами, символизирующие семейную жизнь. Текст на трех языках гласил:
"Уважаемые господа Валерия Вишневская и Денис Геллер! Счастливые новобрачные
Диана Вольф и Морис Тишлер приглашают вас на свадебное торжество, которое
состоится в Оленьем парке 30 июня сего года." Дальше каллиграфической вязью
шли фамилии не менее счастливых родителей новобрачных: Эстер и Руби Вольф,
Клара и Беньямин Тишлер.
- Очень интересно... - Денис взял у меня из рук конверт и принялся
рассматривать карту, напечатанную на обороте. - Где этот Олений парк? А-а...
Понятно, в семнадцати километрах от Ашкелона. Неплохо... А кто такие
Тишлеры? Из твоей политической тусовки?
- Отдай! - я решительно забрала у него конверт. - Ты что, не помнишь?
Вольф победил на муниципальных выборах в Кирьят-Шенкине. А теперь вот выдает
дочь. И мы приглашены.
- И откуда у тебя столько знакомых? - Денис плюхнулся в кресло и
потянулся. - Только неделю назад мы были у этих, как их... Ну, неважно. И ты
опять тянешь. Ведь все будет совершенно одинаково: пара под балдахином,
раввин, битая символическая тарелка и холодная баранина под соевым соусом.
Эта соя мне уже осточертела!
- Не ворчи, - я подошла и присела на мягкий подлокотник кресла. - В
прошлый раз женились мои приятели, а сейчас мы идем по необходимости! Придут
очень важные люди, и нам с тобой совершенно нелишне там оказаться.
- Ты имеешь в виду, тебе нелишне... - уточнил въедливый Денис.
- И вообще: я купила вечернее платье и до сих пор его не обновила! -
этот аргумент пресек все возражения моего друга, и он только глубоко
вздохнул.
По роду деятельности я, как владелица переводческого бюро, ежедневно
встречаюсь со многими людьми. В основном, это новые репатрианты, приехавшие
на историческую родину и столкнувшиеся с необходимостью перевести на
государственный язык целый ворох документов - от дипломов до карты прививок.
Работа с ними занимает у меня основное время, хотя в моем компьютере
давным-давно собран богатейший архив разного рода клише и образцов. Так что
сделать на основе перевода диплома инженера-электрика Рабиновича точно такой
же, но уже Хаймовича и не электрика, а строителя - не представляется
сложным. Но это скучно, рутинно и приносит лишь относительное материальное
удовлетворение.
Поэтому накануне муниципальных выборов я включилась в активную работу
по улучшению имиджа русскоязычных кандидатов. То есть меня включили. Я
начала учить их ивриту и переводить лозунги, письма и листовки. Работа была
временной, однако доход давала больший. Хотя почему временная? В нашей
стране (чтоб нам всем жилось в ней не хуже) выборы - явление перманентное,
вроде эпидемии гриппа. Кончатся муниципальные, начнутся выборы в Кнессет,
потом в объединенный профсоюз, потом в рабочие комитеты. И всем нужен иврит,
ведь с конца 89 года в стране насчитывается около миллиона русскоязычных
граждан, а читать справа налево за десять лет научился далеко не каждый.
Причем изменился и качественный состав новоприбывших. Если в начале
девяностых люди приезжали, бросив квартиры и только со 143 долларами в
кармане (мне это хорошо известно, мы с дочерью сами так приехали), то сейчас
не редкость, когда новенькие сразу покупают квартиры, вкладывают деньги в
бизнес
