Перемолотов Владимир - Паучья Лапка 2
Владимир Перемолотов
ТАЛИСМАН "ПАУЧЬЯ ЛАПКА"
Глава 1
.....В его башне было 375 ступеней. На шесть больше, чем в башне греческого
мудреца Гелона, стоявшей на противоположном конце города, на Авентинском холме.
Игнациус почему-то этим обстоятельством очень гордился. Он осознавал всю
мелочность такого тщеславия, но ничего поделать с собой не мог. Гордился и все
тут. И не только гордился. Он даже берег это чувство, сознавая, что может быть
именно оно является последним оставшимся в его натуре чисто человеческим
качеством. Или слабостью. Тем более, что для гордости были все основания- его
гороскопы сбывались чаще, зелья сваренные им гораздо лучше чем у других
вытаскивали людей с того света или заставляли покидать этот и именно к нему в
затруднительных случаях захаживали купцы и императорские придворные. Хотя, кто
знает? Может быть, эти шесть ступеней как раз и были главными? Может быть,
именно по тому гороскопы сбывались, а зелья действовали, что он был на несколько
шагов ближе к небу.
Ближе к Богу.
Звездное небо висело над Вечным Городом, ощутимо провисая там, где его
пересекал Млечный путь. Город был темным. Он казался пустым и лишенным жизни и
света. Даже Тибр, несший холодные волны в море отражал звездный свет вверх,
словно понимал как кощунственно вбирать в свою воду, которую пили рабы и которая
грелась в термах всего города божественный свет звезд. Зато все, чего был лишен
город -жизни и света -было в небе над ним.
Игнациус посмотрел вверх. Машина управления королями работала как всегда.
Звезды двигались путями, ведомыми избранным и от этого движения в душах владык и
простых смертных рождались желания и страсти. Они были разные, как звезды и не
всем стоило помогать, открывая истины. Одних томила страсть плотской любви,
других - власти, третьих - золота. Но иногда небо вкладывало в душу владыки
мысли и желания размером устрашающие даже знающих пути звезд. Игнациус опустился
в приготовленное кресло из ореха. Старое дерево скрипнуло, в коленях кольнуло
болью. Он окинул взглядом площадку. На столе рядом, так что бы достать рукой,
лежал трактат Ас-Суфи. Руки сами потянулись к "Книге неподвижных звезд",
погладить старую кожу на верхней доске и он по привычке раскрыл ее, но,
опомнившись, даже не взглянув захлопнул. Сейчас было не до нее.
Башня, прямая как взгляд, направляла внимание Игнациуса в небо, но в эту
минуту взор его не рвался к звездам, а возвращался к черной громаде
императорского дворца. Маг был в смятении, и дрожь в руках выдавала его
состояние.
- Императрицей движет Бог - отрешенно подумал Игнациус. Он запахнул полы
халата. Промозглый ветер нес сырость и холод, но он не хотел уходить с башни.
Мир внизу был суетен, а сейчас ему не хотелось думать о мелком. Конечно он был
маг и мог поставить магическую защиту от холода и ветра, но сквозь нее звезды
виделись бы дрожащими огоньками, а он слишком любил их, что бы заставлять их
дрожать.
В памяти он заново переживал события последних часов. Они были неожиданны как
молния и столь же сокрушительны.
Три часа назад к его дому подъехал офицер дворцовой стражи, и едва дав
привести себя в порядок, повез к императрице. Слава Богу во дворце еще остался
Византийский церемониал представления, введенный ее мужем, Оттоном Вторым и у
него хватило времени собраться с мыслями пока его трижды тщательно обыскивали.
Его провели коридорами и через роскошно украшенные залы. Игнациусу уже
приходилось бывать во дворце, но так далеко он не забирался. Путь по з
